А.Я. Флиер

Культурология: прогноз погоды на завтра

Аннотация. В статье рассматриваются перспективы культурологической науки в разных вариантах развития ее будущего. Основным научным объектом фундаментальной культурологии в перспективе предполагается общественное сознание как важнейший системообразующий феномен, воплощаемый в разных культурных формах. Развитие прикладной культурологии в большой мере будет зависеть от особенностей культурной политики, осуществляемой в стране.

Ключевые слова. Культура, культурология, общественное сознание, смыслы и ценности культуры, язык, нравы, обычаи, культурные нормы.


Мне уже приходилось писать о том, что в обозримом будущем я предполагаю высоко вероятным институциональное поглощение культурологии философией, поскольку, во-первых, самоочевидна существенная содержательная близость обеих дисциплин (теоретическая составляющая культурологии находится в створе стратегических познавательных целей философии), и, во-вторых, имеет место сходство социальных функций обеих областей знания (культурология и философия играют, примерно, одинаковую роль в формировании мировоззрения человека) [1]. Впрочем, перспективы культурологии как науки и как направления образования в большей мере будут зависеть не от ее содержательной специфики, а от того, какой компромисс будет достигнут между Министерством образования и науки и Министерством культуры, имеющими собственные не совпадающие интересы в использовании знания о культуре.

В обоих вариантах институциональной судьбы культурологии ее познавательные цели останутся примерно одинаковыми, различаясь в основном лишь уровнем академизма и актуальностью решения прикладных практических задач. Понятно, что культурология как субдисиплина философии будет сосредоточена в основном на академическом осмыслении теории и истории культуры, а как самостоятельная наука будет пытаться решать и какие-то практико-ориентированные задачи, определяемые проводимой культурной политикой.

Представляется, что в качестве субдисциплины философии культурология будет сосредоточена в первую очередь на исследовании общественного сознания как важнейшей системообразующей компоненты социальной реальности, порождающей культуру как нормативную форму этой реальности. По большому счету изучение общественного сознания – это и есть изучение теории и истории культуры, ибо феномен общественного сознания реально воплощается (опредмечивается) именно в культурных формах. И проявлений культуры, не являющихся в той или иной мере отражением общественного сознания, не усматривается. А концептуализация культуры как совокупности социально значимых форм воплощения общественного сознания (что является одним из допустимых генерализующих определений культуры [2]) придает этому ракурсу познания социальной реальности очевидный философский характер.

Следует отметить, что исследование культуры как продукта общественного сознания имеет большие научные перспективы. Такие исследования проводились и раньше, но в основном как периферийные. В ближайшем будущем их удельный вес и научная значимость в культурологии могут существенно возрасти. Этот ракурс изучения создает новые аналитические основания для систематизации культурных артефактов, как в их исторической динамике, так и в их современной композиции. А осмысление культурных тенденций с позиций социальной психологии позволит выявить многие еще не исследованные характеристики культуры. Мне это представляется одной из наиболее значимых потенций культурологии завтрашнего дня.

В числе наиболее важных направлений изучения общественного сознания как источника культуры и самой культуры как продукта общественного сознания можно перечислить:

• структуру общественного сознания в аспектах его культурно-развивающей и культурно-стабилизирующей функций;

• общественное сознание как смыслообразующую систему и возможности культуры по систематизации смыслов и ценностей социального бытия;

• общественное сознание как социально-регулятивную систему и возможности культуры по систематизации порядков и форм социального бытия, нормированию образов и качества жизни, образцов социального поведения;

• общественное сознание как семиотическую систему и возможности культуры по систематизации и интерпретации знаковых манифестаций социального бытия, языков передачи социальных смыслов;

• общественное сознание как социально-коммуникативную систему и возможности культуры по обеспечению процедур социального узнавания, взаимопонимания и взаимодействия;

• общественное сознание как социально-интегрирующую и дифференцирующую систему и возможности культуры по объединению людей общими ценностями и параметрами идентичности и по их разделению на разные локальные сообщества со своими частными идентичностями;

• общественное сознание как систему воспроизводства традиции, ее модернизации и ее преодоления и возможности культуры по обеспечению устойчивости и изменчивости социальных порядков и процессов, культурных форм и систем и пр.;

• общественное сознание как социальную память и как социальный проект и возможности культуры по сохранению социального опыта прошлого и проектированию социального развития в будущем [3].

Разумеется, этот перечень можно продолжать до бесконечности. В культуре практически невозможно провести иерархизацию социокультурных феноменов и их дифференциацию на более или менее важные, поскольку уровень их социальной значимости является подвижным и имеет во многом ситуативный характер.

Главное же, как представляется, заключается в необходимости найти связующее звено между социальной реальностью как совокупностью наблюдаемых форм коллективного общежития людей и культурой как системным комплексом нормативных форм такого общежития. Естественно, у каждого устойчивого сообщества его культурная система имеет свою специфику, определяемую уровнем социального развития и особенностями исторической судьбы сообщества, а его социальное бытие помимо нормативных включает еще и много ненормативных форм, называемых аномальными, антисоциальными, девиантными и т.п.

Связующим звеном между хаотической социальной реальностью и ее системной компонентой – культурой – является общественное сознание. Оно придает социальной реальности упорядоченную форму посредством порождения и использования культуры в качестве инструмента регуляции практического социального поведения людей, нормирования этого поведения, обучения ему, пропаганды его в символических образах и т.п. Общественное сознание – это не живое существо, преследующее какие-то экзистенциальные цели. Это отчасти осмысленное, но в основном латентное ощущение общности социальных интересов людей, находящихся в непосредственной и опосредованной коммуникации друг с другом. Это опыт многих поколений коллективного взаимодействия и коммуницирования. А культура – это наиболее устойчивые формы такого взаимодействия и коммуницирования, выраженные в нормах коллективного общежития и символических образах, манифестирующих этот опыт. Культура – это фрагмент социальной реальности, отрефлексированный общественным сознанием и используемый в интересах упорядочивания этой социальной реальности в соответствии с интересами доминирующих социальных групп.

В исследовании этого процесса самоорганизации общества с помощью культуры и выявлении его основных закономерностей решающую роль должна сыграть опора на синергетические принципы анализа самоорганизации сложных нелинейных систем [4]. Здесь уместно такое сравнение: социальная реальность – это зона хаотического столкновения интересов множества людей, а локальные культуры – это очаги структурирования этих интересов, их самоорганизации на основаниях тех или иных совпадений или соответствий. Многообразие культурных форм отражает многообразие человеческих интересов и точек их взаимного пересечения, а также многообразие возможных порядков их согласования.

Именно поэтому анализ общественного сознания представляется наиболее перспективным направлением фундаментальной культурологии. Познавательная задача культурологии заключается не в изучении культурных артефактов – результатов конкретной культурной деятельности. Познанием этих объектов как самодостаточных феноменов занимаются искусствознание, филология, этнология, религиоведение, фактографическая история культуры и т.п. А культурология должна исследовать системные связи между культурными явлениями, с помощью которых осуществляется упорядочивание социальной реальности. Общественное сознание является главным «заказчиком» порядка в социальных взаимодействиях и коммуникациях, который обобщенно называется «культурой». Поэтому анализ любого культурного явления невозможно проводить, игнорируя вопрос о том, кому и зачем потребовался тот порядок построения социальной реальности и отображение его в символических формах, который запечатлен в том или ином культурном артефакте.

Конечно, рассмотрение культуры в качестве продукта общественного сознания неизбежно вызовет неприятие у представителей гуманитарной культурологии в силу принципиально иного понимания ими природы и сущности культуры. В этом заключается главная институциональная проблема культурологии как системы знания; над ней довлеет ее составной характер, чем обусловливается фрагментированное и противоречивое представление о ключевом понятии «культура», ориентированное на определения разных наук, как правило, несовместимые между собой.

Хорошо известно, что культурология включает два сравнительно автономных направления – гуманитарное и социальное. Гуманитарная культурология представляется одной из областей эстетики, а именно социологией искусства, сосредоточенной на поиске социальных оснований художественных явлений, т.е. на исследовании того, как художественное творчество обусловлено социальными обстоятельствами своего существования. Социальная культурология, напротив, видится одним из сегментов социологии, сосредоточенным на поиске культурных оснований социальных явлений, т.е. на исследовании того, как социальная активность, взаимодействия и коммуникации людей обусловливаются и регулируются их культурно-ценностными установками и стереотипами сознания. Этнографическая (антропологическая), психологическая, историософская и большинство иных составляющих культурологии представляют собой в основном разные варианты социальной культурологии, исследующие разные аспекты социального поведения человека. В рамках каждого из этих направлений понятие «культура» имеет собственную содержательную трактовку.

Конструктивный выход из этого перманентного «понятийного кризиса» видится только в разработке такого определения и понимания культуры, которое удовлетворит социальных и гуманитарных культурологов в равной мере. Это в принципе возможно на основе интерпретации культуры, например, как системы символического производства (как социального, так и художественного) [5] или какой-то иной концепции, системно объединяющей социальный и гуманитарный аспекты бытия культуры. Думаю, что это теоретически возможно, а практически просто необходимо, если культурология желает оставаться самостоятельной отраслью знания. Но до этого пока что далеко, существующие объединительные теории не имеют серьезного влияния, и сегодня социальная и гуманитарная культурологии остаются фактически самостоятельными науками, отчуждение между которыми нарастает.

Так или иначе, но тематический размах культурологических исследований в обозримом будущем останется столь же широким, что и сейчас. Однако представляется, что система приоритетов в сфере фундаментальных исследований сместится в сторону основных системообразующих компонент культуры, в числе которых общественное сознание является первым по значимости. Это будет тем более важным, если культурология войдет в философию как ее субдисциплина.

Если же культурология останется самостоятельной наукой, то направленность ее фундаментальных исследований, скорее всего, будет в целом соответствовать описанной выше тенденции. Но к ней присовокупится еще и комплекс прикладных исследований, размах которых, конечно, будет зависеть от интересов основных заказчиков. В конечном счете, характеристики прикладных исследований и разработок в культурологии будут более или менее подвижными, и определяться особенностями культурной политики, проводимой в стране в тот или иной момент. При прогрессистской культурной политике приоритет получат исследования технологий культурного развития, механизмов культурных инноваций и природа творческих потенций общественного сознания; при консервативной политике – исследования методов и технологий культуроохранной работы, механизмов воспроизводства традиций и параметров общественного сознания как коллективной памяти. Социальная задача прикладной культурологии будет заключаться в поиске эффективной мотивации тех или иных проявлений культурной активности населения.

В усредненном варианте комплекс задач прикладной культурологии представляется следующим:

• исследование культурных стратегий развития, определение принципов и направлений и выявление проблем государственной политики в области культуры, межнациональных и межконфессиональных отношений, охраны культурного наследия, развития национальной идентичности и пр.;

• анализ культурного производства как системной целостности, решение аналитических задач в области наращивания производства актуальных культурных артефактов и проблем их социальной реализации;

• анализ текущей культурно-досуговой практики, определение наиболее актуальных культурно одобряемых форм организации досуга населения;

• анализ теории и практики охраны культурного наследия, определение социальных целей и установление технических возможностей сохранения культурных феноменов прошлого, анализ проблем музеефикации культуры и использования ее артефактов в идеологических целях;

• исследование межкультурных коммуникаций и взаимодействий, установление социально приемлемых целей, моделей и технологий межкультурных коммуникаций и взаимодействий, решение задач «перевода» культурных смыслов и значений с одного языка на другой;

• анализ внешних институциональных связей культуры, определение целей, возможностей и способов взаимодействия отрасли культуры с политическими и коммерческими структурами, религиозными и общественными организациями, средствами массовой информации и пр. [6].

Основная задача прикладной культурологии, как представляется, связана с анализом существующей практики культурной деятельности, выявлением ее слабых звеньев и разработкой предложений по повышению ее эффективности [7]. Повышение эффективности может касаться разных аспектов культурной деятельности: в одних случаях – ее экономической эффективности (возрастанию финансовой рентабельности), в других – ее социальной эффективности (положительному влиянию на социальное поведение населения), в третьих – ее культурной эффективности (возрастанию гуманитарной эрудированности населения) и т.п. В любом случае речь идет о какой-то положительной динамике в культурно-обусловленном поведении людей: снижении национальной и религиозной неприязни, росте посещаемости культурных мероприятий (театров, концертов, музеев), возрастании покупок книг и посещаемости библиотек и пр.

При этом становится понятным и наглядным различие в интеллектуальных и социальных целях фундаментальной и прикладной культурологии как науки. Цель фундаментальной культурологии – углубление понимания феномена культуры и его обусловленности общественным сознанием, что достигается в первую очередь посредством анализа общественного сознания как основного «заказчика» культуры и самой культуры как отклика на соответствующий «социальный заказ». Цель прикладной культурологии – способствование возрастанию эффективности практической культурной работы, достигаемое посредством разработки новых приемов воздействия на мотивацию культурно-обусловленного поведения людей.

Научный потенциал культурологии позволяет ей конструктивно участвовать в решении задач целенаправленного упорядочения социальной реальности. Но в какой мере все это отрефлексировано государством? …
 

ПРИМЕЧАНИЯ

Статья подготовлена при поддержке гранта РГНФ 15-03-00031 «Культурное регулирование социальной динамики».
[1] Флиер А.Я. Академизм культурологии – свидетельство ее зрелости // Культура культуры. 2015. № 3. URL: http://cult-cult.ru/academicism-of-cultural-studies-is-an-evidence-of-their-maturity/. Дата обращения 03.07.2015.
[2] См., например, определение культуры как «мировоззрения реализованного в образе жизни», принадлежащее Н.П. Важинскому (URL: http://www.culturalnet.ru/f/viewtopic. php?id=310&action=all), что представляется несколько экстравагантной, но вполне корректной интерпретацией феномена культуры.
[3] См. об этом также: Флиер А.Я. Построение идеальной модели проблемных полей культурологии // Вопросы культурологии, 2012. № 7. С. 4-9.
[4] См., например: Бранский В.П. Теоретические основания социальной синергетики // Вопросы философии. 2000. № 4; Василькова В.В. Порядок и хаос в развитии социальных систем. Синергетика и теория социальной самоорганизации. СПб.: Лань, 1999 и др.
[5] Cassirer, Ernst. Philosophie der symbolischen Formen. Bd 1-3. Вerlin: Bruno Cassirer, 1923-1929 (Кассирер Э. Философия символических форм: в 3 т. М.-СПб.: Университетская книга, 2002).
[6] См. об этом также: Флиер А.Я. Построение идеальной модели проблемных полей культурологии.
[7] См. об этом также: Быховская И.М. Прикладная культурология: потенциальное vs актуальное // Обсерватория культуры. 2011. № 4.

© Флиер А.Я., 2015

Статья поступила в редакцию 28 мая 2015 г.

Флиер Андрей Яковлевич,
доктор философских наук, профессор,
 главный научный сотрудник
Российского НИИ культурного
и природного наследия им Д.С. Лихачева.
e-mail: andrey.flier@yandex.ru