А.Я. Флиер

Историческая эволюция культурного общества

Аннотация. В статье анализируется существование нескольких «обществ культуры» в составе одного народа, складывавшихся в ходе истории на базе исторических социально-функциональных культур – традиционной, креативной (городской) и массовой. Делается сравнительный анализ характеристик этих культур. Приводятся определения этих культур и обществ, на них ориентированных.

Ключевые слова. Культура, история, социально-функциональные культуры – традиционная, креативная, массовая.
 

Прежде, чем заводить разговор об «обществе культуры», имеет смысл разобраться в том, а что такое общество и как оно соотносится с народом. Понятно, что общество – это одно из обозначений народа. А народ – это этнос или сограждане одного государства (то, что сейчас принято называть «нацией»)? Далее, общество – это весь народ или только его часть (например, только образованный слой)? А если народ разделен между несколькими государствами (как, например, поляки в XIX в. – между Пруссией, Австрией и Россией), то это одно общество или три? А как быть с социальным расслоением? Пушкин и его няня Арина Родионовна – это одно общество или разные?

Мне представляется, что критерием здесь должна служить культура. Общество – это собрание людей одной культуры. А уж как это соотносится с  народом/этносом/нацией (в нем одна, две или три культуры?) – это уже дело истории и исторической судьбы того или иного народа. Скажем, у народов, долгое время проживших под колониальным гнетом, часть населения уже тяготеет к культуре колонизаторов, в то время как большинство – к традиционной национальной культуре. И в этом нет ничего плохого, просто так сложилась историческая судьба данного народа.

Точно также носители разных социальных культур одного народа – традиционной (крестьянство), элитарной (образованный слой) и массовой (городской плебс) – являются, как правило, представителями разных обществ, в чем-то близких (они же части одного народа), а в чем-то совсем различных. Так, по крайней мере, было в XIX в., а в ХХ все перемешалось. Здесь можно сделать одно наблюдение: традиционная крестьянская культура отличается наибольшей концентрацией черт этнической самобытности; элитарная аристократическая культура – уже в большой мере несет интернациональные черты и является культурой аристократии целого региона (как правило, в границах распространения одной религии); а вот массовая городская культура – интернациональна без всяких границ. То же можно сказать и об обществах, формируемых этими культурами.

Но попробуем рассмотреть все это исторически.

Древнейшей формой социальной общности людей был род. В нем реально или мифически все были родственниками (т.е. род являлся по существу биологической популяцией), считали свое происхождение от общего тотемического предка, все занимались в основном одним и тем же делом и все принадлежали к одной культуре. Т.е. род представлял собой одно общество с одной культурой, передававшейся из поколения в поколение [1].

Потом (предположительно в начале неолита) начали образовываться племена, составленные из нескольких родов. В эту эпоху люди перешли к производящему хозяйствованию, что в определенной мере способствовало социальной дифференциации в их среде (хотя и очень медленной). И, наконец, появились первые формы политической организации – вожди, воины, жрецы. Тем не менее, и племена являлись носителями одной культуры; все говорили на одном языке, все участвовали в единых мистериальных обрядах, все практиковали одинаковые обычаи, а образ жизни вождей не сильно отличался от образа жизни остальных [2]. Племя также можно рассматривать как единое общество.

Эта ситуация радикально изменилась примерно в конце неолита – начале века металлов. Появились первые города, а затем и государства. На социальной жизни это отразилось тем, что, если раньше все были заняты в основном добыванием пищи (в разных формах – земледелием, скотоводством, охотой, рыболовством, собирательством), то теперь часть людей уже с этим не была связана, а занималась управлением (цари, чиновники, воины, жрецы) или ремеслом. Продукты питания жители городов либо отнимали силой у крестьян (вооруженная аристократия), либо обменивали их на продукты ремесла. Постепенно сложилось и две культуры – традиционная сельская крестьянская (бывшая в большой мере продолжением позднепервобытной племенной культуры) и элитарная или креативная, аккумулировавшая в себе образ жизни горожан, их новые обычаи и стереотипы сознания. Таким образом, в каждом народе сложилось по два общества, живших каждое по своим правилам и существовавшие параллельно друг другу. Их различала прежде всего культура.

Традиционная культура (ее обычно называют народной и изучает ее прежде всего этнография) – это культура хозяйственной деятельности, социальной организации и сопровождающей ее символики, функци¬онально ориентированная в первую очередь на адаптацию природно-кли¬ма¬тических условий существования. Это культура сельских производителей (крестьянства) и в наибольшей мере отражает хозяйственные, социальные и мировоззренческие особенности их быта, нормы соседского сосуществования и обмена. Эта культура начала складываться в эпоху неолита, была основной культурой сообществ на аграрной стадии развития (привычные для нас рабовладение и феодализм) и начала отодвигаться на периферию социальной жизни лишь на индустриальной стадии.

Традиционную культуру более всего характеризует то, что она жестко привязана именно к природным условиям существования людей, исторически устойчивых и не требующих частой смены способов хозяйствования и образа жизни. Но она столь же жестко обусловлена определенными обычаями хозяйственной практики и социальных отношений, технологиями, которые сложились в период разложения первобытного общества и по существу уже не менялись на протяжении всей последующей истории. Разумеется, поэтапное совершенствование инструментария деятельности по ходу истории имело место, но сами технологии при этом оставались высоко устойчивыми (поскольку сельскохозяйственная практика осуществлялась преимущественно механическими способами и только в ХХ веке стала дополняться биотехнологиями).

Это культура воспроизводства обычая, обеспечивающего непосредственные витальные интересы людей и их социальные интересы в режиме существования небольшими в основном самодостаточными и более или менее замкнутыми сельскими общинами, что когда-то показало свою приемлемую функциональную эффективность и в последующем стало сакральным элементом бытия. Нарушение этого сакрального обычая (вне зависимости от его практической функциональности и уровня конкурентоспособности с какими-то новыми способами бытия) в принципе табуировано. Такой устойчивостью отличаются однажды сложившиеся и столь же сакрализованные формы социальной организации и социальных отношений, мировоззрение, верования, бытовые обычаи, праздники и пр., называемые этнической культурой того или иного народа.

Важным представляется то, что моментом, связанным с формированием качественной специфики этой культуры, и позволяющим говорить о ней как о стратегии отношения человека с миром, было выстраивание поверх не только витальной, но и социальной сферы, сферы символической. Культура предполагала соотнесение бытия человека с бытием Космоса и осмысления человеком себя самого и мира в категориях времени и вечности [3]. Именно эта функциональная природа традиционной культуры, во-первых, как культуры символической, а, во-вторых, как культуры, настроенной на бесконечное воспроизводство исторического социального опыта (как правило, лишь в незначительной мере варьируемого по реальным обстоятельствам бытия), и составляет ее специфику.

Традиционная культура по сути своей является обыденной и межпоколенно воспроизводится преимущественно в режиме домашнего воспитания и непосредственных социальных контактов. По своей социальной функции она обеспечивает прежде всего процедуры неспециализированного производства и потребления (как правило, и то, и другое в семье и для семьи), обмена (материального, символического и информационного) и определяемые обменными процедурами режимы соседского сосуществования и коммуникации.

Представителей этой культуры можно определить «людьми с коллективными чертами лица» [4]. воспроизводящими нормы жизни всей общины, а не данной конкретной личности. Культурные черты общины, которую они представляют, по крайней мере, во внешнем контакте в существенной мере заслоняют собой индивидуальные человеческие черты каждого. Это люди, репрезентирующие собой весь коллектив.

Общество представителей традиционной культуры было очень велико в начале аграрной эпохи, представляя собой абсолютное большинство населения рабовладельческих и феодальных государств. Преобладало это общество и на ранней стадии индустриальной эпохи, но с урбанизацией XIX в. началось размывание этого общества, переезд значительной части крестьян в города, получение практически всеми крестьянами, по крайней мере, начального образования и т.п. Сегодня сообщества представителей традиционной культуры имеют социальное влияние только в экономически отсталых странах «третьего мира», хотя интерес к традиционной культуре как основному носителю этнической специфики и национального культурного своеобразия растет. Но этот интерес пока что имеет преимущественно туристический характер [5].

Совершенно иной является креативная культура (обычно ее называют элитарной или специализированной; последнее представляется более удачным и сословно не обусловленным названием). Изучают ее различные отраслевые теории и истории. Это культура политической элиты (производителей порядка, функционально структурирующего и регулирующего социальное пространство бытия), интеллектуальной и художественной элиты (производителей знаний, верований, образов и смыслов, олицетворяющих и по-своему структури¬рующих социальное время бытия) и наиболее специализированной части материальных производителей (создателей вещей и сооружений, заполняющих и технически структурирующих витальное и социальное пространства). По своей природе и функции – это культура социальной организации и дифференциации в специализированной (профессионально узконаправленной) деятельности людей.

Особенности этой культуры определяются тем, что она адаптирована в первую очередь к историческим условиям существования общества (взаимоотношениям с внешним социальным окружением и внутренним социальным процессам и напряжениям). Исторические условия в сравнение с природными, разумеется, несоизмеримо более подвижны, а по мере исторического развития темп их изменчивости (темп протекания истории) постоянно нарастает. Темп протекания социальной истории убыстряется по причине того, что по ходу истории происходит нарастание и углубление специализированности человеческой деятельности (профессиональная специализация). А поскольку новации во всякой деятельности порождаются преимущественно узкими специалистами, то по мере углубления специализированности нарастает и динамика порождения новаций. В свое время это назвали прогрессом [6], а в наше время это принято называть технологической революцией. Соответственно это требует постоянного изобретения технологических и организационных новаций, поскольку прежние формы в новых условиях оказываются уже не эффективными.

Креативная культура – это культура творчес¬кая (creative – творческий), постоянно разрабатывающая новые способы адаптации к новым обстоятельствам бытия в виде новых технологий, нового инструментария, новых форм социальной организации и коммуникации, новых приемов познания мира, фиксации и трансляции этого знания, новых символов, отражающих все это, и т.п. Обновление и развитие, совершенствование организации и управления, технического и информационного инструментария – есть социальная самоцель этой культуры. Разумеется, – это современные черты креативной культуры, которые возникали постепенно, медленно накапливались и становились основными принципами производства всякой продукции.

Однако говорить только о специализированности этой культуры – значит, существенно обеднять ее содержание. Креативность и способность к продуцированию идей – это ее главное предназначение. Однако важно подчеркнуть, что опыт, порожденный такой культурой, связан не только с оптимизацией сферы социального, но и с рождением идей, носящих символический характер и обладающих метафизической природой – т.е., с созданием, сферы идеального. Эта сфера тесно связана с деятельностной, общественной природой сознания, где идеальное выступает как многообразие идей, осуществленное в заданных предшествующим развитием человечества формах [7]. «Культурность» человека определяется, в конечном счете, как раз его принадлежностью к определенным идеальным пространствам, а также качеством воспринимаемого им идеального.

Исторически креативная культура начала складываться с появлением первых поселений городского типа (и социальных групп людей, не занима¬ю¬щихся сельским хозяйством) в IV-III тысячелетиях до н.э., а возобладала в Старом свете как цивилизационно определяющая, как представляется, с эпохи «осевого времени» в первой половине I тысячелетия до н.э. Пространственно креативная культура сосредоточена исключительно в городах, в которых и происходят основ¬ные политические и социальные события в жизни общества, протекает его история.

Но креативная культура не только адаптируется к быстро меняющимся историческим условиям; но функционирует в социально и профессионально стратифицированном обществе (сама способствует углублению этой стратифицированности) и обслуживает прежде всего статусные интересы общества и эксклюзивный заказ высокостатусной части населения. Именно социальные и статусные притязания людей (производителей и потребителей) являются основным механизмом построения взаимоотношений между представителями культуры этого типа. Это культура престижного потребления и производства престижных товаров. Поэтому, в отличие от социально не иерархизированной (или незначительно иерархизированной) традиционной культуры, креативная культура – очень иерархизирована, и в ней происходит постоянная конкуренция между людьми за место в социально-статусной иерархии.

Эту конкуренцию на рынке социальной жизнедеятельности (выражаясь в современных терминах), борьбу за статус можно счесть основным механизмом социальной регуляции в этой функциональной культуре. Действуя в заданных параметрах и нормативах этой культуры, человек стремится не только физически выжить, но и приносить пользу обществу, быть вознагражденным и уважаемым за эту свою полезность и значимость и занимать подобающее место в социальной иерархии. Креативная культура воспроизводится из поколения в поколение посредством профессионального (специализированного) образования, которое с каждой эпохой становится все более узкопрофильным.

Деятели креативной культуры – это личности с выраженными чертами индивидуальности. Это обусловлено творческим характером самой культуры, посредством которой человек личностно самовыражается, личностно самоидентифицируется и социально реализуется как индивидуально выделяющийся деятель.

Общество, формируемое креативной культурой, можно разделить на заказчиков эксклюзивных товаров и их исполнителей. Понятно, что поначалу заказчиками выступали представители аристократии, а исполнителями – ремесленники. Но постепенно значимость качественно выполненного заказа возросла на столько, что прежние ремесленники стали котироваться как художники и вошли в круг наиболее уважаемых членов общества. Так родилось то, что мы сегодня называем искусством. Таким же образом родилось и образование, философия и весь слой творческой интеллигенции, который сейчас составляет основу общества креативной культуры.

И традиционную, и тем более креативную культуру можно определить как формы активной адаптации к условиям существования.

Еще одну стратегию коллективного выживания, наоборот, преследующую цель исключительно пассивной адаптации к текущей экономической и/или политической конъюнктуре посредством актуального потребления, является массовая культура (в целом она не изучается ни одной наукой, но отдельными сегментами является предметом интереса социологии и культурологии). Безусловно, массовая культура является наиболее выразительным проявлением коллективной культуры сегодня. Мы хорошо знаем массовую культуру в ее художественно-развлекательном сегменте (эстрада, кинематограф, бульварные романы и пр.) и нередко забываем о том, что эта культура охватывает практически все стороны публичной жизни в современных городах, и в первую очередь – повседневный быт, досуг и информационное потребление.

Массовая культура – это культура толпы. Речь идет не просто о прохожих на улице, а о ситуации, когда эти прохожие начинают действовать, объединенные единой целью: манифестируют во время де¬монстраций, бегут, спасаясь от чего-то, идут громить магазины или нацменьшинства и т.п. [8]. Это культура зрительного зала в театре или на концерте, культура посетителей музея, выставки, магазина или ресторана, дискотеки и игрового зала, туристов на экскурсии, болельщиков на стадионе. Что всех их объединяет? Актуальное потребление чего-то (материальное или символическое).

Но не только это. Мы нередко забываем, что и современная политическая культура и обслуживающая ее идеология (политические партии и выборы, агитация и пропаганда), информационная культура (СМИ, реклама, Интернет) и, более того, вся государственно насаждаемая субкультура детства (игрушки, сказки, мультфильмы, игры, идеологически выдержанное стандартное школьное образование и пр.) направлены в существенной мере на манипуляцию сознанием населения и ориентацию его в нужном для господствующей элиты направлении. Следует подчеркнуть, что такая манипуляция оказывается наиболее эффективной и продуктивной именно по отношению к толпе – собранию людей, лишенных (по ситуации) выраженных индивидуализирующих черт. Манипулятивная культура представляет собой важную составляющую массовой культуры, как ее производительный элемент, родившийся в эпоху массового общества.

А что такое криминальная субкультура (во все времена истории)? Та же самая культура актуального потребления. Она ничего не производит, а только потребляет (присваивает) насильственным или обманным путем, а взаимоотношения людей в ее рамках подчинены тем же самым правилам, регулирующим актуальное потребление. Во все времена существовала специфическая субкультура коллективов людей, принудительно собираемых в условиях ограничения свободы (тюремная культура). Это культура заключенных, военнопленных, рабов. Их консолидируют в коллективы и выстраивают взаимоотношения между ними только процедуры актуального потребления, определяемые режимом их заключения. В принудительном, ограниченном нормами дисциплины и относительно изолированном от общества состоянии всех этих людей объединяет и связывает преимущественно то же самое актуальное потребление в свободное время, и именно оно регулирует всю систему социальных отношений между ними. По существу (по основаниям внутригрупповых социальных отношений) – это такая же культура актуального потребления, что детерминировано особым режимом жизнедеятельности ее представителей.

Но и это еще не все. А какой была культура людей времен палеолита и мезолита (до «неолитической революции»)? Да той же культурой актуального потребления, являвшейся прямым продолжением жизненной стратегии животных. Только на этом этапе грабежу и уничтожению подвергалась природа. И животные ведут такой же «природно-потребительский» образ жизни. Можно сказать, что эта стратегия была изначально задана культуре биологически и только позднее была преодолена в процессе перехода к производящему типу хозяйствования. То есть массовая культура как экзистенциальная стратегия актуального потребления не только существовала всегда (в той или иной своей форме), но с нее фактически начиналась вся человеческая культура, которая по своему происхождению изначально явилась лишь инструментальным развитием стратегии актуального потребления, объединяющей стадных животных [9].

В числе основных характеристик массовой культуры можно перечислить такие, как: регуляция ее актуальным состоянием экономической и/или политической конъюнктуры, преобладающее отношение к жизни как к игре с правилами, определяемыми самим игроком, отсутствие какой-либо выраженной социальной иерархии среди участников этой игры (она скорее актуально-ситуативная), высокая значимость групповой маркировки, своеобразная система ценностей, связанных в основном со стремлением к получению удовольствий, восприятие мира и его составляющих только с позиций его полезности и того набора удовольствий, которые от него можно получить, и т.п.

Конечно, актуальное потребление регулируется не только одной этой культурой. Это обязательная задача всех функциональных культур. Но массовая культура отличается тем, что она регулирует процедуры потребления преимущественно среди людей, ничем иным, кроме потребления не связанным (не являющимися совместными производителями чего-то или территориальными соседями по постоянному семейному месту жительства). С точки зрения антропологии, организация и регуляция процессов потребления является политической задачей [10], а, следовательно, и массовую культуру можно считать функционально политической.

Сказать что-либо определенное о механизмах воспроизводства этой культуры я не могу. Возможно, что ее воспроизводит сама социальная ситуация, в которую попадают люди.

Людей этой культуры можно определить как «личностей со стертыми чертами индивидуальности» [11], поскольку процедура коллективного потребления, в которой доминирует принцип «не хуже других», не оставляет зазора для какой-то социально значимой и заметной индивидуальной репрезентации. Производителями продукции этой культуры, как правило, бывают представители креативной культуры, работающие на массовый успех или в системе манипуляции массами. Они по типу своей деятельности принадлежат к креативной культуре, но «играют» на площадке массовой (и по ее правилам – коммерческим, информационным, эстетическим и др.).

Общество представителей массовой культуры охарактеризовать трудно, поскольку его социальный состав ходе времени сильно изменился. Если раньше (в XIX в.) это было в основном первое поколение переселенцев из деревень, то сейчас в начале постиндустриальной эпохи массовой культурой охвачено почти все городское население, может быть, за редким исключением отдельных фигур гуманитарной интеллигенции старшего поколения. Это не случайно. Массовая культура практически очень удобна. Естественно, сегодня она не сводится к примитивному потребительству, а отдельные ее формы вполне репрезентативны. Сегодня даже крупный чиновник или деятель культуры на работе может демонстрировать принадлежность к креативной культуре, а, придя домой, он ест ту же пищу, смотрит по телевизору те же передачи, болеет за ту же футбольную команду и т.п., что и швейцар в его офисе.

Таким образом, можно подвести некоторые итоги. Если на заре истории каждая социальная группа (род, племя) являлось отдельным культурным обществом, то в аграрную эпоху уже можно выделить в каждом народе два общества – сельское, организуемое традиционной культурой, и городское, формируемое креативной культурой. В индустриальную эпоху образовывается и третье общество представителей массовой культуры, а в постиндустриальную эпоху происходит возврат к единому обществу на базе единой массовой культуры. Конечно, это касается только стратегий потребления. Но именно в этом и заключается специфика того или иного «общества культуры» Различия между ними в первую очередь связаны со стратегиями потребления.

Если традиционная культура отличается более или менее рациональным потреблением, то креативная культура строится на престижном потреблении, а в массовой культуре потребление тоже престижное, но критерии престижности здесь совсем иные. В креативной культуре ценится то, что оригинально, «лучше, чем у других», а в массовой культуре ценится то, что имеет наиболее широкое распространение и «не хуже, чем у других».

«Общество культуры» – это условное название многих обществ, в том числе и существующих в составе одного народа, образуемых принадлежностью людей к той или иной социально-функциональной культуре. В ходе истории все менялось, но в каждую историческую эпоху воспроизводились культурные единицы, носителей которых можно назвать «обществами культуры».
 

ПРИМЕЧАНИЯ

[1] Lévi-Strauss, Claude. Tristes tropiques. Paris: Plon, 1955 (Леви-Стросс К. Печальные тропики. М.: АСТ, 1980. 441 c.); Шнирельман В.А. Демографические и этнокультурные процессы эпохи первобытной родовой общины // История первобытного общества. Эпоха первобытной родовой общины. М.: Наука, 1986. C. 427-489.
[2] Malinowski, Bronisław Kasper. The Dynamics of Change. An Inquiry into Race Relations  in Africa. New Haven and London: ed. by Phyllis M. Kaberry, 1945 (Малиновский Б. Динамика культурных изменений. Исследование расовых отношений в Африке // Малиновский Б. Избранное: Динамика культуры. М.: РОССПЭН, 2004. C. 7-210.).
[3] Frankfort, Henri, Frankfort, Henrichte A., Wilson, John A., Jacobsen, Thorkild. Before Philosophy. The Intellectual Adventure of Ancient Man. Baltimore: Penguin Books, 1946 (Франкфорт Г., Франкфорт Г.А., Уилсон Дж., Якобсен Т. В преддверии философии. Духовные искания древнего человека. М.: Прогресс, 1984. 238 с.).
[4] Костина А.В. Национальная культура – этническая культура – массовая культура: «Баланс интересов» в современном обществе. М.: УРСС, 2009. 216 с.
[5] Флиер А.Я. Будущее возврату не подлежит (о перспективах развития традиционной культуры) [Электронный ресурс] // Культурологический журнал. 2010. № 1. URL: http://www.cr-journal.ru/rus/journals/4.html&j_id=2. (Дата обращения: 01.03.2019).  
[6] Spencer, Herbert. The Principles of Sociology. Parts I to V. London: Williams and Norgate, 1874-1875 (Спенсер Г. Основания социологии. СПб.: Типография В. Демакова, 1877. 897 с.).
[7] См. об этом: Ильенков Э.В.  Проблема идеального // Вопросы философии. 1979. № 6. С. 128-140.
[8] См. об этом: Moscovici, Serge. L'Âge des Foules. Un traité historique de psychologie des masses. Paris: Fayard, 1981 (Московичи С. Век толп. Исторический трактат по психологии масс. М.: Центр психологии и психотерапии, 1998. 396 c.).
[9] Флиер А.Я., Полетаева М.А. Происхождение и развитие культуры. М.: МГУКИ, 2009. 272 с.; Флиер А.Я. История культуры: от инстинкта к обычаю, от обычая – к свободе // История и современность. 2013. № 2. С. 36-51.  
[10] См.: Бочаров В.В. Истоки власти // Антропология власти. Т. 1. Власть в антропологическом дискурсе. СПб.: Изд. СПбГУ, 2006. С. 14-48.
[11] Костина А.В. Указ. соч.

© Флиер А.Я., 2023

Статья поступила в редакцию 5 марта 2022 г.

Флиер Андрей Яковлевич,
доктор философских наук, профессор,
главный научный сотрудник
Российского НИИ культурного
и природного наследия им Д.С. Лихачева,
профессор  Московского государственного
лингвистического университета.
e-mail: andrey.flier@yandex.ru