Условия мыслимости понятия культуры

Аннотация. В статье рассматриваются три варианта понимания культуры исследователем: а) уклонение от проникновения в смысл феномена; б) понимание с целью самоорганизации сознания исследователя; в) понимание с целью воздействия на объект, а также анализируются прагматические следствия реализации этих вариантов.

Ключевые слова. Культура, понимание, прагматические цели, методологические подходы.
 

Наука не нейтральна в познавательном отношении и по-разному конституирует действительность. Что же автора интересует в отношении изучения культуры? Для ответа на этот вопрос, необходимо сначала рассмотреть основные ценностные ориентации культурологии. Широко распространенной культурологической ориентацией является установка на «понимание» (чужой культуры, образа жизни, поведения и т.п.). Но само понимание культуры, как известно, может быть различным.

В качестве первой ориентации можно считать культурологическую установку на понимание при том, что не артикулируется сам характер понимания. В этом смысле допускается любое истолкование как возможного воздействия на культуру (вплоть до отказа влиять на нее), так и природы культуры как объекта. Такой подход, к сожалению (к сожалению, с точки зрения методологии, которая стремится к ясной артикуляции), достаточно широко распространен в современной культурологии.

Вторая ориентация культурологического изучения – «понимание с целью самоорганизации». В этом случае культуролог изучает свой объект не с целью воздействия на него, а с тем, чтобы понять, как действовать самому. Например, путешественник, прибывающий в чужую для него культуру, должен знать как себя вести, чтобы не оскорбить чувства людей или действовать эффективно. Международная политика в отношении других стран также невозможна без подобной установки.

Третья ориентация – «понимание с целью того или иного контролируемого влияния». Она, например, характерна для социологии культуры. Характерна она и для культурологических концепций модернизации. При этом обычно культуролог представляет свой объект как целостную органичную систему и пытается описать закономерности ее функционирования и развития.

Особый случай культурологической ориентации задается идеей «диалога (встречи) культур». Диалог в данном случае может пониматься по-разному: например, по М. Бахтину, как высказывания целостных суверенных форм культурного сознания, по Т. Шебутани, как поведение, адаптированное к взгляду другой культуры, по Т. Парсонсу, как стремление культур к согласию и компромиссу. По сути, эти представления относятся к предыдущей, третьей ориентации.

Л. Ионин в своей книге «Социология культуры» задает следующие типы взаимодействия культур, определяющих, с его точки зрения, ценностные ориентации культурологии: геттоизация, ассимиляция, культурный обмен, частичная ассимиляция, колонизация и модернизация. Все они, на мой взгляд, также относятся к третьей ориентации. Какой же ориентации придерживается автор?

Первая ориентация не может быть оценена, поскольку здесь культуролог не рефлексирует свои намерения в смысле возможности влиять на культуру. Вторая ориентация (предполагающая понимание культуры с целью самоорганизации) явно связана с гуманитарным подходом, а также одной из предельных стратегий социокультурного подхода, когда субъект социального действия в качестве объекта рассматривает самого себя. Третья ориентация (понимание с целью контролируемого влияния) связана как с гуманитарным и социокультурным подходами, так и с естественнонаучным. В последнем случае культуролог трактует культуру в естественнонаучной онтологии, как например, Б. Ерасов, пишущий, что социальная культурология предполагает «причинно-следственный анализ, соотнесенный с теоретической концепцией» [1]. Однако анализ показывает, что реализация самостоятельного естественнонаучного подхода в культурологии вряд ли возможна. Действительно, культура включает в себя план искусственного, помимо законосообразных аспектов содержит уникальные структуры, меняется под влиянием культурологического изучения, контролируемое управление культурой пока невозможно, хотя бы потому, что в культурологии не найдены способы согласования культурологических теорий с реальными культурными процессами. Другое дело, смешанные стратегии, которые требуют отдельного обсуждения.

Все другие варианты третьей ориентации, например, воздействия, контролируемые частично или направленные на сознание человека и общество в целом и т. д., относятся к гуманитарному и социокультурному подходам. Но здесь возникает принципиальный вопрос: каковы критерии правильности (истинности) культурологических концепций и теорий, создаваемых в рамках гуманитарного и социокультурного подходов? Если их создают с позиции культуролога (его ценностей, видения, понимания социального действия), если такие концепции и теории нельзя проверять в эксперименте, если сами реальные процессы культуры выделяются на основе культурологических теорий, то, как судить, правильно ли построены последние или нет?

Вопрос непростой. С одной стороны, при построении культурологических теорий действуют обычные принципы научного мышления: необходимость правильно выделить эмпирический материал (факты), построить идеальные объекты и непротиворечивую систему знаний, объяснить выделенные проблемы и факты и прочее. Но есть, конечно, и специфические моменты. Культурологические теории принимаются или нет обществом, на их основе удается или не удается развернуть новые культурологические практики, реализация культурологических теорий вызывает такие-то последствия (негативные или позитивные) для общества или человека. Оценка всех этих реакций культуры и следствий и может быть рассмотрена как один из критериев истинности культурологических теорий. Другой критерий – оценка методологии, исповедуемой культурологом. Например, последний действует неадекватно, если думает, что он строит точную науку, если не понимает, что создает не столько теории, сколько «языки описания культуры», включающие как культурологическое объяснение, так и набор схем, позволяющих создавать сценарии и гипотетические модели для практики, что культура, о которой он говорит в своей теории, «вырезана» и конституирована в реальности с помощью данной теории.

Но понятно, что в рамках гуманитарного и социокультурного подходов культурологических теорий может быть много, поскольку у культурологов не совпадают цели исследования, подходы, понимание типов социального действия, методология работы и прочее. В результате, чтобы создать условия для нормальной коммуникации, взаимопонимания, обмена результатами, согласованных действий, необходимо сформировать второй слой культурологии, его можно назвать «рефлексивно-коммуникационным». В этом слое будет осуществляться рефлексия отдельных направлений культурологии, отдельных подходов, стратегий изучения, типов культурологической практики. Сюда же относится формирование метапонятий культурологии, а также различных методологий культурологического исследования. Здесь же должны выстраиваться реальные механизмы общения и коммуникации (совместные проекты, дискуссии, культурологические семинары и прочее).

Если теперь говорить конкретно в отношении изучения культуры, то я стараюсь провести две разные точки зрения: понять особенности сознания и поведение представителей интересуемой меня культуры (например, архаического человека, античного, средневекового, современного), и объяснить становление, развитие, строение и гибель определенной культуры. Первая установка, как можно заметить, относится к гуманитарному подходу, содержащему, однако, элементы естественно-научного, вторая – к естественно-научному подходу, включенному в гуманитарный. Конечно, понять представителей другой культуры можно по-разному, в частности, представив их как существа ясные в своем строении (подобно тому, как это делается сегодня в психоанализе; для адептов Фрейда психика другого человека прозрачна в гносеологическом отношении – по сути, психоаналитики представляют ее как механизм).

Но я при изучении сознания и поведения представителей определенной культуры стараюсь реализовать установку М. Бахтина – не превращать человека в объект, предоставить ему полноценный голос. При этом одновременно, анализирую общие условия, которые обусловливают видение и поведение людей изучаемой культуры. К числу таких общих условий я отношу проблемы, с которыми сталкивается общество или отдельный человек (они называются «ситуациями разрыва» или «витальными катастрофами»), предоставляемые культурой новые возможности, семиотические средства (знаки или схемы), создаваемые человеком для разрешения возникающих проблем, видение и социальные практики, складывающиеся на основе новой семиотики, различные объективные последствия указанных новообразований и другие.

Если главной задачей является понимание, то анализ указанных общих условий подчиняется логике гуманитарного познания. Если же основная задача – объяснение становления, развития или гибели определенной культуры, то анализ общих условий выдвигается на первый план, а гуманитарная проблематика становится корректирующей.

С. Неретина пишет, что «ХХ век, собственно, и открыл культуру. Что означает этот тезис? То, что ни в Античности, ни в Средневековье, ни в эпоху Просвещения не было культуры? Что эти периоды были периодами варварства и бескультурья? Нет, конечно. И Античность, и Средние века, и Просвещение были, конечно, эпохами культуры, а не варварства, однако они не мыслили о себе в понятиях “культуры”, “ценностей культуры”, “типов культуры”. Та “система отсчета”, которая была фундаментальной для каждой из этих типов социальных систем, была иной, и именно она формировала специфические установки личности и критерии “отнесения” того или иного произведения человека к “вечным ценностям”» [2].

Означает ли сказанное, что мы не можем анализировать все другие социальные системы и общества как культуры, поскольку в них отсутствовала культурологическая рефлексия и концептуализация (и тогда оказывается прав В. Межуев, утверждающий, что исследование культур привело к утере рамки для оценки и сравнения)? Думаю, что нет. Здесь на помощь как раз приходит гуманитарный подход. Только культуру необходимо рассмотреть особым образом – как живое образование, как сообщество людей, имеющих видение и сознание, отличные от современных.
 

ПРИМЕЧАНИЯ

[1] Ерасов Б.С. Социальная культурология. М.: Владос, 1996. С. 24.
[2] Неретина С.С., Огурцов А.П. Время культуры. СПб.: РХГА, 2000. С. 15.