А.Я. Флиер

Структурирование культуры по социальным стратам общества
(социально-сословная типология)

Аннотация. Статья посвящена рассмотрению варианта структурирования культуры по социальным стратам общества. В статье рассматриваются основные черты субкультур сельских материальных производителей (крестьянство), городских материальных производителей (буржуазия и пролетариат), страты городских интеллектуальных производителей (интеллигенция), производителей порядка (чиновники и силовики) и производителей беспорядка (криминал). Эти социальные субкультуры отличаются выраженными особенностями и специфическими чертами.

Ключевые слова. Культура, социальные субкультуры, социальные интересы, нравы, обычаи, социальные традиции, устойчивость, изменчивость
 

Эта типологическая группа представляет собой комплекс из нескольких культурных феноменов, специфика которых строится на той или иной сословной принадлежности их носителя. Для того чтобы правильно определиться в этой проблеме, необходимо понять разницу между социальным классом и сословием.

Класс определяется по признакам того, как человек соотносится с тем родом деятельности, которым он занимается [1]. Является ли он хозяином (получающим доход от производства) или наемным работником (получающим зарплату за свой труд), является ли он руководителем какого-то ранга или безвластным исполнителем. Землевладелец владеет землей, а предприниматель владеет производством, но оба они, либо не работают в своих владениях либо каким-то образом выполняют функции руководителей трудовой деятельности, ведущейся в системе их собственности. Крестьянин же является владельцем надела земли, на котором он и его семья непосредственно работают, как и ремесленник, который владеет своим производством и сам является основным работником. А вот раб, рабочий или интеллигент (работник умственного труда) сами ничем не владеют, а только продают свой труд за деньги (рабы за право на жизнь и кормление).

Другое дело сословие. Оно является неформальным объединением людей, исполняющих определенные социальные функции, принципиально важные для данного общества, обеспечивающие самые существенные сферы общественного производства, потребления и социальной организации [2]. Сословия – это большие социальные группы, производящие некий продукт особой социальной значимости. Такие функции по степени их общественной важности, распространенности, единообразию используемых технологий и массовости вовлеченных в них людей можно обозначить как «социальные индустрии». Группы людей, занятых в деятельности такого рода, в принципе стремятся к более или менее единому образу жизни, но это уже в существенной мере определяется разделением таких групп на иерархические ранги и материальными возможностями каждого ранга. Тем не менее, единообразие образа жизни (по крайней мере, в стремлениях), даже при существенной разнице в его материальной обеспеченности, является существенным признаком сословия [3].

Формирование сословий не следует смешивать с общим разделением труда, заключавшимся в выделении специализированных областей деятельности (профессий). Сословия – это группы людей, которые состоят из представителей многих профессий, выполняющих общие социальные функции, хотя и на разном уровне квалификации. Члены сословия либо ведут похожий образ жизни, либо имеют право на это (не всегда практически реализуемое). Принадлежность к сословию определяется в большей мере политически, хотя регулируется также экономически. Аристократ (дворянин) имеет право на владение землей, хотя далеко не всегда реально ею владеет, и нередко кормится государственной службой. Крестьянин тоже далеко не всегда может прокормиться со своего надела и часто идет в наемные работники. Но, независимо от этого, дворянин и крестьянин ведут принципиально различные и высоко специфичные для них образы жизни (разумеется, кроме экстраординарных случаев). Особым образом жизни отличаются священнослужители, военные, промышленные рабочие и т.п. Вместе с тем, разные сословия выполняют и разные социальные функции в жизни общества, каждая из которых отличается определенной спецификой.

Это дает возможность выстроить определенную типологию культур, свойственных разным сословиям [4]. Разумеется, здесь рассматриваются не все сословия, известные социальным наукам, а лишь те (или их группы), которые выделяются практикой решения важных социальных задач по обеспечению общества определенной значимой продукцией и формированием культурных систем, отличающихся известным своеобразием.

Основные социальные функции, которые необходимо выделить, группируются следующим образом:

• производство продовольствия – продукта, обеспечивающего витальное время жизни людей;

• производство материального инструментария деятельности – вещей, сооружений, инструментов и технологий, заполняющих витальное и социальное пространство, технически структурирующих и обеспечивающих процедуры жизнедеятельности людей;

• производство интеллектуального инструментария деятельности – знаний, идей и образов, а также информационных потоков, олицетворяющих социальное время, обеспечивающих его динамику и трансляцию актуальной культуры следующим поколениям;

• производство порядка – норм социального поведения и отношений, функционально структурирующих и регулирующих социальное пространство общества;

• производство беспорядка – форм жизнедеятельности, хаотизирующих это социальное пространство.

Со времени начала разделения труда, разложения первобытного общества, сложения первых городских цивилизаций и социально-функциональной дифференциации в человеческих коллективах возникла и соответствующая стратификация культуры, определяемая различием социальных функций разных групп людей. Это было связано с доступными материальными средствами и социальными благами, формирующейся идеологией, политическими и социальными интересами и т.п. Социальная стратификация культуры заключалась в том, что у разных сословий формировались разные образы жизни, разные картины мира, разные системы образов социальной престижности, системы социальных притязаний и даже специфические языки коммуникации [5]. Даже при единой религии, разные сословия, как правило, дают ей разную интерпретацию, оправдывающую их существование и права на те социальные привилегии, которыми они пользуются.

Подобное разделение было не одномоментным событием; процесс такого рода стратификации и дифференциации занял несколько тысячелетий. Разложение первобытного общества и начало разделения труда относится к периоду, начавшемуся примерно 10 тысяч лет назад. А сложение первых городских цивилизаций и социально-функциональная дифференциация населения представляли собой процессы, растянувшиеся на пять тысячелетий (3 тысячелетие до н.э. – Ближний и Средний Восток; 2 тысячелетие до н.э. – Китай и Индия; 1 тысячелетие до н.э. – Греция и Рим; первая половина 1 тысячелетия н.э. – Западная Европа; конец 1-го – первая половина 2 тысячелетия н.э. – Восточная Европа, Центральная Азия и доколумбова Америка, вторая половина 2 тысячелетия н.э. – Африка).

Но это было только началом. Социокультурная стратификация развивалась и изменялась на протяжении всей последующей истории, и только с XVII-XVIII веков н.э. в наиболее развитых странах Европы она стала приобретать, а в XIX-XX веках, наконец, приобрела тот вид, который соответствует сегодняшним реалиям. Совершенно очевидно, что на сегодняшний день этот процесс не завершится и, вполне возможно, что к середине XXI века картина социальной стратификации культуры изменится.

Каждое сословие по мере своего исторического развития формирует свою сословную субкультуру, в наибольшей мере отражающую особенности образа жизни, социального статуса и иерархии, свойственные ему. Сословные субкультуры – это функционально стратифицированные сегменты общей культуры того или иного исторического сообщества. Они включают в себя как общие элементы, свойственные всей культуре данного народа (например, язык), так и свои специфичные элементы, характерные только для данного сословия, в силу определенных социальных функций, которые данное сословие выполняет (многие из этих элементов могут иметь и интернациональный характер, как, например, культура средневекового европейского рыцарства). Следует отметить, что в современной науке нет единой общепризнанной классификации общества по сословиям [6].

Рассмотрение системы сословий и их субкультур нужно выстраивать по важности тех или иных социальных функций. В первую очередь людям нужно есть и пить, им нужны орудия труда, оружие, система бытового обслуживания и т.п. Требуется налаженная система распределения товаров и их обмена, система распределения социальных благ, вознаграждения за труд и пр., что делается преимущественно с помощью денег. Обеспечение общества всем этим осуществляют два сословия. Продуктами питания нас обеспечивает в основном крестьянство, которое в функциональном плане может быть названо сословием сельских материальных производителей – создателей того, что непосредственно обеспечивает витальное время нашей жизни. А товарами промышленного производства – потребляемыми вещами и техническим инструментарием деятельности, материальной инфраструктурой обитаемого пространства, бытовыми услугами и оборотом денег и пр. нас обеспечивает сословие городских материальных производителей (мещане, буржуа, пролетарии).

В отличие от крестьянства, которое в социальном отношении высоко однородно, городские материальные производители, напротив, чрезвычайно многообразны по своему социальному составу. Это сословие можно условно разделить на несколько групп – от высшей (условно говоря, олигархов), до низшей (поденных разнорабочих).

При всем различии своих социальных возможностей (прежде всего отношения к средствам производства) и уровней жизни все они обладают единством социальных функций: производством вещей и сооружений, заполняющих витальное и социальное пространство обитания людей, инструментария их деятельности, финансового оборота, технического и социального обслуживания, как масс населения, так и начальников различного ранга.

Но человечеству нужны не только продукты и товары. Ему нужны еще и знания об окружающем мире – интеллектуальный инструментарий деятельности. А соответственно нужны и те, кто эти знания добывает – ученые; и те, кто знаниям обучает – преподаватели; и те, кто их рефлексирует (выстраивает на их основе системную картину мира) – философы и богословы. Но люди еще и эмоциональные существа. Им мало только интеллектуальных знаний о мире, но требуются еще и высоко эмоциональные образные отражения Бытия и представлений о Бытии. Эту задачу решают писатели, художники и иные деятели искусства, а так же священнослужители. Показательно, что до XVII века искусство преимущественно являлось частью религиозного культа в Европе, а у многих народов остается таковым и поныне, т.е. по своим социальным функциям религия и искусство очень близки (с точки зрения удовлетворения психологических потребностей человека).

Есть и еще одна потребность – в информации. Раньше она была нужна только начальникам, ибо на ее основе принимались руководящие решения. Сейчас она нужна каждому человеку, чтобы иметь возможность правильно ориентироваться в событиях окружающего мира. Соответственно развилась и система массовой информации, как и профессия ее добытчиков и трансляторов – журналистов.

Таким образом, из ученых и преподавателей, священнослужителей и философов, деятелей искусства и журналистов постепенно образовывалось еще одно сословие – городских интеллектуальных производителей. Эти люди производят информацию, которая определяет динамику социального времени, выражаемую в интенсивности процессов жизнедеятельности и стимулируемую объемами информации о мире, которыми общество располагает и которую использует в своих интересах. Они же обеспечивают межпоколенную трансляцию этой информации, т.е. историческое воспроизводство культуры.

Но общество нуждается еще и в определенном порядке своей жизнедеятельности, который кто-то должен устанавливать и поддерживать. Эту функцию осуществляют специалисты, которых можно условно назвать политической элитой или производителями социального порядка. В это сословие входят люди, обеспечивающие порядок политическими и правовыми средствами (управляющие обществом и вершащие суд), и те, кто обладает правом применять насилие ради обеспечения порядка. Имеется в виду государственное и муниципальное руководство, судебная система, армия, полиция, система спецслужб. Порядок – это то, что обеспечивает организованное функционирование общества и структурирует социальное пространство его обитания.

Но раз существуют те, кто устанавливает порядок, значит, в противовес им существуют и те, кто этот порядок нарушает (иначе против кого бы требовалось применять силу?). Таких нарушителей в любом обществе очень много и столь же много форм нарушения порядка – от революционной деятельности до уголовной, от терроризма до бродяжничества. Этот слой нарушителей порядка обобщенно называют криминальной средой или нарушителями социального порядка; эта среда тоже имеет свою специфическую криминальную субкультуру. Эти люди, наоборот, хаотизируют социальное пространство обитания общества.

В аграрную эпоху сословия представляли собой если и не организованные, то, по крайней мере, наделенные особыми правами и относительно замкнутые касты, воспроизводившиеся преимущественно кровнородственно (т.е. сословный статус передавался по наследству – от отца сыну). Переход из одного сословия в другое (социальная мобильность) был теоретически возможен, но практически для этого требовалось совершить что-то выдающееся (чтобы из рядовых воинов попасть в рыцари) или пойти на чрезвычайный риск (переехать из деревни, где всегда можно было как-то прокормиться, в город, где шансы на достойное жизнеустройство у вчерашнего крестьянина были невелики). Практически единственным надежным способом повысить свой социальный статус для крестьянина было только монашество, а для горожанина – священство, но и здесь требовалось преодолеть немало сложных препятствий [7]. Карьеры, подобные тем, что сделали Меньшиков (из конюхов – в светлейшие князья и генералиссимусы) или Ломоносов (из государственных крестьян – в академики), в минувшие века можно было пересчитать по пальцам.

Ситуация радикально переменилась с переходом на индустриальную стадию развития. Сословное жизнеустройство в индустриальных странах не исчезло совсем, но радикально переменило свой характер. В целом сословия продолжали выполнять свои традиционные функции, но они перестали быть замкнутыми «мирами»; переход из одного сословия в другое стал зависеть только от личной инициативы и способностей каждого человека, и в первую очередь от образования, которое он получил [8].

Переменилась и социальная значимость некоторых сословий и входящих в них профессиональных групп. Функции политической элиты перешли от земельной аристократии к демократически избираемым политикам и непомерно разросшемуся чиновничьему аппарату. Крестьянство, во-первых, крайне сократилось в своем числе (большинство переехало в города), во-вторых, его функции производителей продовольствия в большой мере взяли на себя крупные продовольственные фирмы, которые закупают сырье в странах с преобладающим крестьянским населением и выбрасывают его на рынок уже в технически переработанном виде, и, в-третьих, сохранившееся небольшое сельское население индустриально развитых стран превратилось в фермерство и по своей культуре сильно сблизилось с низшей стратой городских материальных производителей. В сословии городских интеллектуальных производителей резко выросло число и значимость научной прослойки. Наука стала соперничать с промышленностью как средство производства.

Еще более серьезные перемены случились с переходом на постиндустриальную стадию развития. Самым ценным производимым товаром теперь стали знания и информация. Разрыв между социальной значимостью (и соответственно оплатой) умственного и физического труда увеличился в несколько раз. И, наконец, произошла еще одна социальная революция: в наиболее развитых странах когорта политической элиты (во всяком случае – высших управленцев) стала пополняться за счет ученых, чего в истории не было никогда [9].

Субкультура сельских материальных производителей
(крестьянская)

Обычно эту субкультуру называют народной или этнографической, поскольку ее носители – крестьяне – наименее подвержены каким-либо внешним культурным влияниям, в наиболее чистом виде сохраняют этническую культурную самобытность и самые архаические черты своей обыденной культуры. Функционально эта субкультура производит главным образом средства поддержания физического (витального) существования людей – в первую очередь продукты питания. Хронологически эта субкультура является древнейшей из всех функциональных субкультур.

Вся жизнь и деятельность крестьянина полностью определяется природными условиями, от которых зависят и урожай на полях и приусадебных участках, и рост трав на пастбищах. Отсюда все обычаи, традиции, поверья, праздники крестьян, так или иначе, связанные с природными циклами [10]. До XIX века влияние городской культуры на деревню было совершенно незначительным.

С точки зрения интересующих нас характеристик крестьянской субкультуре свойственны такие черты:

• незначительная специализированность работников по отдельным профессиям («классический» крестьянин, как правило, универсал: и земледелец, и скотовод, и рыбак, и плотник одновременно, если только особые условия ландшафта не специализируют его более узко);

• уровень индивидуальных социальных притязаний людей низкий; цель жизни осталась та же, что и у первобытных людей: физически выжить в имеющихся природно-климатических условиях; стремление к образованию и продвижению по социальной лестнице встречается крайне редко;

• разрыв между обыденной культурой крестьянского Бытия и специализированными знаниями и умениями сельскохозяйственного труда незначительный; быт, труд, обычай составляют единый и неделимый комплекс;

• соответственно и способ социального воспроизводства этой субкультуры в основном не выходит за рамки простой межпоколенной трансляции местной традиции природопользования и связанных с ней картин мира, верований, рациональных знаний, норм социальных отношений, обрядов и т.п., передача которых осуществляется в формах воспитания детей в семье и не требует какого-либо специального образования;

• нельзя сказать, чтобы крестьяне были совсем лишены гуманитарной культуры, он она у них сосредоточена не в специальных знаниях (философии, истории, искусстве), а в отдельных чертах культуры быта – этикете взаимоотношений, народном костюме, обычаях гостеприимства, праздниках, устном фольклоре, различных обрядах и т.п.

Субкультура городских материальных производителей
(буржуазная)

Представители этой субкультуры выполняют множество социальных функций, среди которых основными являются:

• производство орудий труда, оружия и предметов бытового и технического обихода;

• обустройство территорий, строительство городов, зданий, путей сообщения и иных инженерных сооружений;

• добыча и первичная обработка полезных ископаемых;

• энергетика;

• обеспечение связью (от курьерской до электронной и космической) и транспортными услугами (наземными, морскими и воздушными);

• продажа, обмен и распределение товаров;

• обеспечение оборота денег и всей финансовой деятельности;

• обеспечение населения всем набором бытовых, социальных и технических услуг.

Из приведенного перечня видно, что одни из этих функций имеют древнее происхождение, другие появились недавно. Деятельность в некоторых сферах тесно смыкается с интеллектуальной. Например, медицина является частью социального обслуживания, но одновременно и наукой. Строительство неразрывно связано с архитектурой. Многие современные виды производства неотделимы от научно-технического прогресса (они так и называются – наукоемкие), и в них на равных принимают участие и ученые, и производственники (например, в производстве космической, а также многих образцов современной военной техники).

Для сословия городских материальных производителей характерно дробное деление на социальные классы и уровни квалификации. Тогда как в древности и средневековье они представляли собой сравнительно гомогенную группу «третьего сословия», сегодня к данному сословию принадлежат и богатейшие люди общества (банкиры, владельцы гигантских концернов), и рядовые рабочие или работники сферы обслуживания. Но между ними пролегают еще несколько промежуточных квалификационных слоев. Представители этого сословия делятся также на владельцев средств производства и наемных работников. С переходом к индустриальной стадии развития фактическая экономическая власть в обществе начала сосредотачиваться в руках этого сословия. Точнее, высшие представители этого сословия были инкорпорированы в систему власти, по крайней мере, в ее финансово-экономической сфере [11]. В целом для субкультуры городских материальных производителей характерны такие черты:

• сравнительно высокий и неуклонно повышающийся уровень профессиональной специализации ее субъектов (даже ремесленник античных времен – уже более или менее узкий специалист в своем деле, не говоря уже о более поздних мастерах, инженерах, врачах, экономистах и пр.);

• весьма разный уровень личных социальных притязаний (обычно он определяется тем квалификационным уровнем, к которому принадлежит данный специалист; чем он выше – тем выше и притязания; помимо того, некоторые представители этой субкультуры, отличающиеся повышенными социальными или экономическими амбициями, полностью уходят в элитарную или криминальную сферы);

• разрыв между обыденными и специализированными знаниями, необходимыми для осуществления практической деятельности в рамках этой субкультуры, в древности был небольшим (специальность ремесленника или купца осваивалась в процессе домашнего воспитания), но по мере научно-технического развития он радикально вырос (особенно в наукоемких профессиях) и ныне специализированные знания требуют очень качественного специального образования;

• соответствующим образом разделились и процессы социального воспроизводства этой субкультуры: обыденная культура среднего горожанина воспроизводится в рамках семейного воспитания и через институции национального образовательного стандарта, а специализированная – через сеть средних специальных и высших учебных заведений;

• уровень гуманитарной культуры представителей этого сословия, как правило, сравнительно невысок (хотя встречаются и удивительные исключения) и в большой степени зависит от того домашнего воспитания, которое тот или иной человек получил в семье; тем не менее, развитая гуманитарная эрудиция в этом сословии не пользуется большим почетом [12].

Таким образом, городские материальные производители производят вещи и сооружения, составляющие материальную инфраструктуру социального и витального пространств, и инструментарий, используемый в процессах материального и социального производства и обмена, а также сами технологии этого производства и обмена.

Субкультура городских интеллектуальных производителей
(интеллигентская)

Формально интеллектуал – это тот, кто работает головой и производит знания, идеи, образы, информацию, а также транслирует социально значимую информацию от поколения к поколению [13]. Социальная функциональная нагрузка этого сословия весьма разнообразна. В качестве основных направлений можно выделить:

• познание мира и систематизация этих знаний;

• создание «культурных текстов» в виде:

- философских и богословских сочинений (умозрительных представлений о мире),

- научных сочинений (представлений о мире, рожденных на основании эмпирических наблюдений),

- художественных произведений любых видов и жанров, включая процессы исполнения их,

- проектов законов и иных административных актов, принимаемых полномочными инстанциями,

- проектов и программ деятельности в любой области,

- учебных пособий и программ любого профиля и уровня обучения,

- справочно-энциклопедических изданий и словарей любого профиля и др.;

• осуществление богослужебной и иной культовой деятельности в любых религиях, вероисповеданиях, сектах, культах;

• осуществление преподавательской деятельности по любым профилям на уровнях:

- начального общего образования,

- среднего общего и специального образования,

- высшего специального образования,

- послевузовского повышения квалификации (аспирантура и докторантура) и присвоения ученых званий;

• добывание информации о происходящих событиях, комментирование и распространение ее в печатной, визуальной и электронной формах;

• охрана культурного наследия и пополнение его запасов в музеях, библиотеках, архивах, частных собраниях;

• книгоиздательская деятельность и др.

Таким образом, в отличие от материальных производителей, создающих вещи и услуги, интеллектуалы производят знания и информацию. По своему социальному положению они мало чем отличаются от материальных производителей, также дробно делятся на квалификационные уровни и множество специализаций, но, в отличие от материальных производителей, верхушка которых является владельцами предприятий и капиталов, интеллектуалы вплоть до высшего ранга – только наемные работники [14].

Для субкультуры производителей интеллектуальной продукции характерны следующие черты:

• наибольшее дробление на узкие специализации;

• по уровню социальных притязаний это сословие фактически не отличается от политической элиты, хотя и демонстративно бравирует отсутствием экономических притязаний;

• интеллектуалы не уступают материальным производителям в своей социальной мобильности; при этом в их среде не принят межстатусный антагонизм (академик не смотрит свысока на студента, а студент не является обслуживающим персоналом для академика);

• профессиональное воспроизводство интеллектуалов достигается только посредством высшего образования, а для многих профессий требуется еще и система повышения квалификации в виде аспирантуры, докторантуры и других методов творческой стажировки;

• большую роль играет и особый профиль домашнего воспитания и формирования того уровня гуманитарной эрудиции и особых этических установок, которые в нашей стране получили название «интеллигентности»; по уровню гуманитарной окультуренности интеллектуалы (любого профиля) не имеют себе равных [15].

Субкультура производителей порядка (элитарная)

Под словами «элитарная культура» обычно подразумевают особенную утонченность, сложность и высокую качественность данной культуры. Но это не самая важная черта элитарной субкультуры. Главная функция элиты – производство социального порядка в виде права, власти, структур социальной организации общества и органов легитимного насилия в интересах поддержания организации и порядка.

Элитарную субкультуру отличают такие качества, как:

• очень высокий уровень профессиональной специализации (подготовка политиков, дипломатов, юристов, военных, работников правоохранительных структур всегда была сколь элитной, столь и дифференцированной по многим профилям сферы образования);

• высочайший уровень социальных притязаний личности (любовь к власти, богатству и славе считается «нормальной» психологией элиты, и профессиональная конкуренция в среде элиты, видимо, самая жесткая);

• хотя эпоха наследственных монархий и аристократических привилегий уже миновала, воспроизводство высшего слоя политической элиты осталось в большой степени фамильным, а это обязывает представителей высшего слоя элиты давать своим детям соответствующее воспитание и образование, чтобы они могли наследовать своим отцам профессионально;

• разрыв между обыденной и специализированной составляющими этой социальной субкультуры в аграрную эпоху был не велик. Усвоенные с детства знания и навыки аристократического воспитания, как правило, позволяли без дополнительного обучения исполнять обязанности рыцаря, придворного, чиновника любого ранга и даже монарха. Такая ситуация продержалась в Европе до XVIII века, когда существенно возросли требования к профессиональной подготовленности исполнителей элитарных функций, что привело к возникновению соответствующих учебных заведений (военных, дипломатических, политико-административных);

• уровень гуманитарной эрудированности представителей политической элиты в существенной мере зависит от национальных традиций [16].

Субкультура нарушителей порядка (криминальная)

Зеркальным отражением элитарной субкультуры является другая социальная субкультура – криминальная. Это субкультура целенаправленного нарушения господствующих социальных порядков и идеологии. В ней множество специфических специализаций; их можно условно систематизировать по профилю:

• социальный криминал: убийство, грабеж, хулиганство, изнасилование и прочие преступления на сексуальной почве, шантаж и т.п.;

• экономический криминал: воровство, взяточничество, подкуп, мошенничество, вымогательство, финансовый аферизм, промышленный шпионаж;

• политический криминал: измена Родине, военно-политический шпионаж, национальный экстремизм, политический терроризм, революционная деятельность;

• идеологический криминал: пропаганда фашизма и иных форм тоталитаризма, политическая нелояльность, нелегитимное сектантство, еретичество;

• социально неодобряемый образ жизни: проституция, попрошайничество и нищенство, алкоголизм, наркомания

и далее по всем статьям уголовного кодекса, а также перечням социально опасных форм психических отклонений, социальной неадекватности и т.п.

Эта субкультура существовала всегда, и, видимо, в основе ее лежат какие-то особенности человеческой психики, ведущие к тем или иным формам протеста против абсолютной регламентированности социального Бытия, насаждаемой элитой и ее субкультурой, преподносимой как эталон [17]. Интересующие нас параметры этой субкультуры отличаются очень противоречивыми (аморфными, неструктурированными) характеристиками:

• здесь встречаются как высоко специализированные (терроризм, киллерство, специализированное воровство, проституция), так и совершенно неспециализированные (хулиганство, алкоголизм, бродяжничество, нищенство) антисоциальные проявления, и какой-либо устойчивой дистанции между этими составляющими, так же как и какой-либо выраженной тенденции к повышению уровня специализированности, не видно;

• социальные амбиции субъектов криминальной субкультуры также варьируются от предельно низких (бомжи, попрошайки) до предельно высоких (харизматические лидеры экстремистских политических движений и сект, политические и финансовые аферисты и др.);

• криминальная субкультура выработала и свои особые институты воспроизводства: воровские притоны, места заключения, публичные дома, революционное подполье, тоталитарные секты и т.п.;

• в криминальной субкультуре действуют (или действовали до последнего времени) очень жесткие правила поведения, иерархии и т.п., свой специфический этос (воровской закон, система лагерных нравов, профильные ограничения – вор никогда не шел на «мокрое дело», киллер никогда не грабил убитого, проститутки не обворовывали своих клиентов и пр.), свой язык (блатной жаргон), своя система символических знаков (татуировки изобразительного или текстового содержания), свое искусство (тюремная лирика).

В целом эта субкультура отличается наибольшим разбросом своих характеристик, что в большой мере зависит от того, является ли человек рецидивистом, т.е. уже глубоко вовлеченным в криминальную субкультуру и воспитанным ею, или новичком, мало что о ней знающим.

Таким образом, система социально-сословных культурных типов в существенной мере отражает отношение той или иной социальной группы (сословия) к господствующей в обществе системе порядков, разнообразные характеристики ее служения этой системе порядков, совокупность которых и составляет культуру общества в наиболее широком смысле.
 

ПРИМЕЧАНИЯ

[1] Ильин В.И. Теория социального неравенства (структуралистско-конструктивистская парадигма). М.: Изд-во «Институт социологии РАН», 2000; Флиер А.Я. Очерки теории исторической динамики культуры. М.: Согласие, 2014. 528 с.
[2] Парсонс Т. Система современных обществ. М.: Аспект-Пресс, 1997.
[3] Об этом см.: Хальбвакс М. Социальные классы и морфология. М.-СПб.: Алетейя, 2000.
[4] Об этом см.: Орлова Э.А. Понятие «образ жизни» в контексте изучения социокультурной микродинамики // Обсерватория культуры. 2011. № 2; Флиер А.Я. Философские пролегомены к Нормативной теории культуры [Электронный ресурс] // Культура культуры. 2019. № 1. URL: http://cult-cult.ru/the-philosophical-prolegomena-to-a-normative-theory-of-culture/ (дата обращения: 18.06.2019).
[5] Радаев В.В., Шкаратан О.И. Социальная стратификация: Учебник для вузов. М.: Аспект Пресс, 1996.
[6] Ильин В.И. Теория социального неравенства.
[7] См. об этом: Сорокин П.А. Социальная стратификация и мобильность // Сорокин П.А. Система социологии. Т. 2. Петроград: Колос, 1920.
[8] Радаев В.В., Шкаратан О.И. Социальная стратификация.
[9] Об этом также см.: Будон Р. Место беспорядка. Критика теорий социального изменения. М.: Аспект Пресс, 1998; Флиер А.Я. Культура как репрессия // Фундаментальные проблемы культурологи: В 4 т. Т. 1. Теория культуры. СПб.: Алетейя, 2008. С. 242-250.
[10] См.: Культура жизнеобеспечения и этнос. Опыт этнокультурного исследования (на материалах армянской сельской культуры) / под ред. С.А. Арутюнова и Э.С. Маркаряна. Ереван: Изд-во Академии наук Армянской ССР, 1983; Флиер А.Я., Полетаева М.А. Происхождение и развитие культуры. М.: МГУКИ, 2009. 272 с.
[11] Об этом см.: Валлерстайн И. Конец знакомого мира: Социология XXI века. М.: Логос, 2004.
[12] Об этом см.: Этносоциальные проблемы города. М.: Наука, 1986.
[13] Сидоренко В.Ф. Идея проектной культуры // Науки о культуре: Итоги и перспективы. М.: РИК, 1995.
[14] Об этом см.: Фуко М. Интеллектуалы и власть (беседа с Ж. Делезом) // Фуко М. Интеллектуалы и власть. М.: Праксис, 2002.
[15] Об этом также см.: Дубин Б.В. Интеллектуальные группы и символические формы: Очерки социологии современной культуры. М.: Новое издательство, 2004; Флиер А.Я. Культурология в системе образования // Высшее образование в России. 1996. № 4. С. 39-46
[16] Об этом также см.: Луман Н. Власть. М.: Праксис, 2001; Ильин В.В. Принципы власти // Философия власти. М.: Изд-во Московского университета, 1993.
[17] Козер Л. Функции социального конфликта; Гарр Т.Р. Почему люди бунтуют. СПб.: Питер, 2005.

© Флиер А.Я., 2022

Статья поступила в редакцию 15 ноября 2021 г.

Флиер Андрей Яковлевич,
доктор философских наук, профессор,
главный научный сотрудник
Российского НИИ культурного
и природного наследия им Д.С. Лихачева,
профессор Московского государственного
лингвистического университета.
e-mail: andrey.flier@yandex.ru